350 лет поражения Разина под Синбирском. Опции

[Александр С.В.]

Сражение под Варшавой вечером в субботу 29 июля нового стиля 1656 г. «Однако швед не был глуп и наметил ту же равнину для себя, у него свои фортели были, а потому он со­лидным батальным строем, с пушками и пехотою, вышел в поле. Против него одна литва в передней линии встала. И когда швед начал наседать, гусарская литовская королевская хоругвь под командою пана Полубиньского [Александра Илария], ли­товского полевого писаря, подкреплений не дожидаясь, с копьями на хуфы рейтарские столь отважно наскочила, что всё войско шведское смешалось и начало назад пода­ваться, и из окопчиков шведы, покинувши испанские рогатки, поубегали. Там один пахолик [Якуб Ковалевский], пробившись сквозь войско, попытался копьём самого короля шведского сокрушить, и наверняка бы то довершил, но его упредил князь Богуслав Радзивилл, из пистолета выстрелив­ши. Так того погибшего кавалера, их ве­личество король повелел solenniter [тор­жественно] похоронить. Наши только дивились отсутствию подкреплений, ведь если бы за той хоругвью хотя бы несколько хоругвей на врага ринулось, не дали бы шведу поправиться, а так, прогнавши Литву, он поле покинул с триумфом». (Записки Якуба Лося. // Альманах «Армии и битвы». № 8. 2007. С. 14-15.)

Тот же Якуб Лось о литовском войске перед битвой при Полонке 18/28 июня 1660 г.: «Пан воевода [С. Чарнецкий – а.], уразумевши благодаря оному подъезду силы и боевой дух москвитян (при одном имени которых литва трепетала и только на дальнем расстоянии от них осмеливалась стоять), со всем конным войском двинулся из-под Волпы на Слоним». (Записки Якуба Лося. // Альманах «Армии и битвы». №. 10. 2008. С. 14.)

Кстати, интересно автор пишет, спасибо за источник.
Конечно, кое-где в численности потерь привирает, но то таке.

[alba]

Сомневаются здесь в другом.

Способны ли вы себя прилично вести без угрозы наказания.

Буду признателен Вам за совет, что мне следует тут прочитать. И по гетманской коннице также.

Я много раз давал ссылки, указывал библиографические данные источников и исследований. Как видно, Вы не стали их читать.

Кстати, интересно автор пишет, спасибо за источник.

Пожалуйста. Мне записки тоже понравились.

[alba]

Первая морская победа над шведами того времени (2-я пол. XVII – нач. XVIII вв.) была одержана 22 июля 1656 г. стольником и воеводой Петром Ивановичем Потёмкиным, который ходил с ратными людьми в судах на море и в Финском заливе «у Котлина острова полу-корабель взял и немецких людей побили и языка поймал начального человека, капитана Ирска Дальсфира, 8 человек солдат и наряд и знамена поймали, а на Котлине острове латышане деревни высекли и выжгли. Июля же в 29 день, от Канец за 20 верст с немецкими людьми был у него бой и немецких людей побил». (Елагин С. Утверждение России на Балтийском прибрежье. // Морской сборник. T. LXXXII. № 1. Январь. СПб. 1866. С. 113.)
https://zen.yandex.ru/media/id/5ee9f3c35b22...e2da6289e187d1c

[alba]

Это не драгунское, а рейтарское ведение боя. Драгуны на лошадях прибывали к месту сражения, а в бой вступали пешими.

Здесь я упомянул рейтарский строй для ясности противопоставления, потому что в статье указаны драгуны. Но надо иметь в виду, что из ружей могли стрелять с коня не только рейтары, но все, у кого были желание и возможность. Отличие рейтар заключалось в том, что их главным назначением являлась залповая стрельба шеренгами в конном строю (рейтарский строй). Остальная конница, напротив, наносила удар преимущественно холодным оружием.
В России у конницы сотенной службы пищали начали преобладать над луками до заведения рейтарского строя. Например, новгородские дворяне: «Смотр боеготовности служилых городов 1621 г. показал, что в основе тогдашнего вооружения дворянской конницы — почти на 95% — было огнестрельное оружие в сочетаниях с другими вида­ми вооружения и, прежде всего, и непременно, с колющим и рубя­щим холодным оружием — с саблей. Доля же помещиков, воору­женных только саадаком (лук, стрелы, футляр для лука и колчан для стрел) и саблей в это время составляла 5,2%. Саадак в каче­стве дополнения к огнестрельному оружию и сабле встречался ещё в 2,8% случаев. Общий же показатель применения древнейшего ме­тательного оружия — лука — 8% говорит о завершавшемся процессе его вытеснения из вооружения поместной конницы. Теперь самым распространённым комплектом оружия, определявшим облик и во­оружённость поместного всадника, были пищаль и сабля — 83,9%. Заметной в это время стала прослойка дворян, вооружённых лёг­ким огнестрельным оружием — пистолями (в сочетании с другими видами вооружения) — 6%». (Воробьев В.М. «Конность, людность, оружность и сбруйность» служилых городов при первых Романовых. // Дом Романовых в истории России. СПб. 1995. С. 102-103.) http://books.reenactor.ru/index.php?bookid=1143
Поэтому не следует думать, что в описанном выше случае конница Б. Хмельницкого вела бой рейтарским строем.

[Пехотный барабанщик]

[quote name='alba' post='1028561' date='4.11.2020, 17:59']
Способны ли вы себя прилично вести без угрозы наказания.
[
Это угроза?

Хороший способ не отвечать на поставленный вопрос.../quote]

Сообщение отредактировал Пехотный барабанщик - 5.11.2020, 8:31

[alba]

После взятия Дерпта в ночь с 12 на 13 июля 1704 г.: «И того в 12 полках на приступе обронено и потерено ружья: 900 фузей, 361 багинет, 106 штыков, 191 пояс багинетных, 249 копей, 217 шпаг, 204 портупеи, 206 лядунок, 661 сума гранодерских и патронных, 13 алебард, 44 трубки, 2 винтовалныя пищали, 2 налмы, 20 сулеб, 77 стволов, 7 бердышей. Да в стрелецком Рухлове полку: 7 фузей, 4 бердыша, 1 копье». (Военно-походный журнал (с 3 июня 1701-го года по 12 сентября 1705 года) генерал-фельдмаршала Бориса Петровича Шереметева, посланнаго по высочайшему повелению в Новгород и Псков для охранения тех городов и иных тамошних мест от войск Шведскаго короля. // Материалы Военно-Ученаго Архива Главнаго Штаба. Т. I. СПб. 1871. Стл. 169.)
Русские потери с 9 июня по 13 июля: ранены 63 офицера, 2043 урядников и солдат, 59 стрельцов. Всего 2165 человек. Убиты 26 офицеров, урядников и солдат и стрельцов 712, «безвестно пропало солдат 4 ч.». Всего убито и умерло от ран 742 человека; «а имянно на штурме июля против 13 числа побито и ранено... и того на штурме ранено офицеров, и урядников и солдат 1.783 ч., стрелцов 53 ч.; всего офицеров, солдат и стрелцов 1897 ч.; побито офицеров же, солдат и стрелцов 628 человек». (Там же. Стл. 164-166.) Это были стрельцы во главе с подполковником Юрием Вестовым. (Стл. 158.)

[alba]

В 7185 (1676-77) г. жилец С.М. Батюшков бил челом царю о выдаче грамоты в Ярославль из Московского Судного Приказа с указанием воеводе доправить на крестьянах вотчины Батюшкова недоплаченные подати и оброк за прошлые годы и дать ему суд с крестьянами. Служилые люди Ярославского уезда подлежали суду Московского Судного Приказа. Но воевода Ярославля (как замосковного города) ведался в Новгородском столе Разрядного Приказа. Поэтому челобитная была передана в последний. Соответствующая грамота из Разряда была послана в Ярославль воеводе Никите Михайловичу Боборыкину и дьяку А. Озерову через два месяца. (Новохатко О.В. Разряд в I85 году. М.: «Памятники исторической мысли», 2007. С. 393. http://moscowstate.ru/novohatko-o-v-razryad-v-185-godu/ ) То есть, Батюшков искал управы у царя на крестьян собственной вотчины.
Указ 23 декабря 1700 г. «15. Буде новоприборные солдаты, учнут бить челом в обидах или в животах на прежних своих помещиков, и явной грабеж буде есть, велеть отдавать, а если прежде сего скажут, отказывать, также и о заслуженном жалованье, кроме настоящего». (Полное собрание законов Российской Империи. СПб. 1830. Т. IV. № 1820. С. 94.)
Однако не следует думать, что крестьянин, ставший русский солдатом, был для Петра I полноценным человеком. По неполным архивным данным, с 1714 по 1724 г. он подарил («дареные в презент») прусскому королю Фридриху Вильгельму I 248 и отдал в услужение («отданные в услужение») с 1712 по 1722 г. 152 русских солдат. «Так или иначе, но за неполные пятнадцать лет Пётр I подарил и одолжил пруссакам не менее 400 своих подданных. У многих из них в России были семьи, другие состарились и слали царю челобитные с просьбой о перемене и возвращении домой. Снисходя до их бедственного положения, 1 ноября 1723 г. Пётр повелел отданных в прусскую службу солдат взять обратно, а вместо них послать такое же число рекрутов. Видимо, это требование серьёзно обеспокоило Фридриха Вильгельма, поскольку 4 января 1724 г. Пётр дал знать тайному советнику и полномочному министру при прусском дворе графу А.Г. Головкину, что его «соизволение» не распространяется на королевских великанов и вообще подаренных людей, но только на тех, кого отдали в разные годы из полков». (Егоров В.И. Русские великаны прусского короля. «Большие мужики» в иноземной службе 1712-1746. // Военная иллюстрация. Российский военно-исторический альманах. № 1. М.: «Рейтар», 1998 . С. 8.)

[alba]

Например, в одном только Поместном Приказе в 7196 (1687-88) г. были решены 9790 дел, а в 7198 (1689-90) г. 8158 дел. «При обзоре книг погодно стоит посмотреть еще на число слушанных и вершенных дел, чтобы понять цель, а в то же время, может быть, и побуждение, служившее причиной такого разделения дел: 1) с передачей всех спорных дел главным судьям, а всех неспорных дел судьям-дьякам; 2) и с разделением неспорных дел между всеми дьяками, а также и спорных между главным судьей и его товарищем 48). Ведь по всем записным книгам 198 года значится: “слушанья боярина” 1064 №№ спорных дел, “слушанья окольничаго” тоже спорных дел 489 №№, да “дьячья слушанья” 6605 №№ неспорных дел, итого 8158 №№, решенных в течение одного года. На 196 год падает 9790 №№. Для того, чтобы двинуть такую массу дел, нужно было именно такое распределение их, при котором дела шли, велись разом “во многия руки”.
/.../
48) А товарищей у него могло быть и не один, а больше, как, например, в 184 году, когда у боярина князя Ивана Борисовича Репнина в поместном приказе в товарищах были думные дворяне Иван Федорович Бутурлин и Иван Аанасьевич Желябужский. “Записн. Челобитн.” кн. 184 году». (Ардашев Н.Н. К вопросу о коллегиальности Приказов. // Труды VIII археологическаго съезда в Москве 1890. Т. III. М. 1897. С. 269.)
«Успехи, которые сделало Московское государство с конца XV века до уничтожения приказов, очень значительны, и нет никаких оснований говорить, что они были достигнуты несмотря на приказную систему, а не при её помощи. Как бы то ни было, приказный строй просуществовал более двух столетий, а «регулярно сочиненные» учреждения Петра Великого были отменяемы раньше применения на практике». (Приказный строй управления Московского государства. // Веселовский С.Б. Московское государство: XV – XVII вв. Из научного наследия. М.: «АИРО-XXI», 2008. С. 354.)
Противоположна история петровского Сената. 2 марта 1711 г.: «Повелеваем всем, кому о том ведать надлежит, как духовным так и мирским, Военнаго и Земскаго управления вышним и нижним чинам, что Мы, для всегдашних Наших в сих войнах отлучках, определили управительный Сенат, которому всяк и их указам да будет послушен так, как Нам Самому, под жестоким наказанием или смертию, по вине смотря. И ежели оной Сенат, чрез свое ныне пред Богом принесенное обещание, неправедно что поступят в каком партикулярном деле, и кто про то уведает, то однакож да молчит до Нашего возвращения, дабы тем не помешать настоящих прочих дел; и тогда да возвестит Нам, однакож справясь с подлинным документом, понеже то будет пред Нами суждено, и виноватый жестоко будет наказан». (Полное собрание законов Российской Империи. Т. IV. СПб. 1830. № 2328. С. 634-635.)
Однако указом 22 декабря 1718 г. Пётр запретил жаловаться на Сенат под страхом смертной казни: «5. В случае же, которой может свыше чаяния припасть, что оные ж неудовольствованные челобитчики от своей неразумной продерзливости и онаго Сената правосудием не удовольствуются, потому им уже больше никуда своего челобитья не иметь; понеже тот высший Сенат от Его Царскаго Величества высокоповеренным есть, и в особах честных и знатных состоит, которым не токмо челобитчиковы дела, но и правление Государства поверено есть; и кто дерзнет о том Его ж Величеству бить челом, и тот смертному осуждению будет повинен».
При этом во вступлении этого же указа Пётр I провозглашал уничтожение единоначалия в государственном управлении, «чего ради учинены Коллегии, то есть собрание многих персон (вместо Приказов), в которых Президенты или Председатели не такую мочь имеют, как старые судьи: делали, что хотели. В Коллегиях же Президент не может без соизволения товарищев своих ничего учинить. Также и прочия обязательствы великия суть, что отъимают старыя поползновения делать, как о том вскоре Регламенты (или Уставы) будут публикованы, и всех Коллегий должности, для ведения сего полезнаго дела народу. Ныне же паки объявляется Его Величества следующий указ, как челобитчикам с нынешняго 1719 года поступать надлежит». (ПСЗ. Т. V. СПб. 1830. № 3261. С. 603-604.)
В следующем указе от декабря 1718: «1. Сенату надлежит состоять из Президентов Коллегий (и кроме их никакой незваной персоне не входить в то время, когда советы отправляются; а когда кто впущен будет из высоких персон, то Сенаторы велят подать стул, но и то такому, которой бы ранг имел между первейшими чинами, и почтут его сесть). И понеже всех Коллегий Президентам быть невозможно, того для Секретарь, или иной чин над оным и к тому нижние служители, по чину прочих Коллегий, устроить надлежит.
2. Дело их то: когда кому в Коллегии такое дело случится, то ему одному того учинить невозможно, тогда надлежит ему объявить Секретарю, или тому, кому вверены письма и Канцелярия, то он повинен созвать их, и когда съедутся, оное дело слушать, и с низу каждому свое мнение писать, и потом решение всем подписать; буде же и всем оное вершить невозможно, то учинить предложение и свое мнение в доклад.
3. В ту же Канцелярию должны все Губернаторы и Ландсгевдинги писать о тех делах, которыя не принадлежат к Коллегиям, яко о начатии какой войны, мора, какого замышления, или каких припадков.
4. Также какая челобитная от Нас подписана будет, дабы розыскать между челобитчиком и Юстиц-Коллегиум, оное им розыскать; и когда придет до сентенции, и тогда учинить присягу пред Богом в правосудии, и потом балотировать, и на что будет более белых балов, то отправить, и потом закрепить всем своими руками. К сим делам не одним Президентам, но Вице-Президентам, Советникам и Ассесорам быть надлежит.
5. Также в чины вышние выбирать балотированием же.
/.../
«9. ...понеже Сенат собирается вместо присутствия Его Величества собственной персоны.
10. Без согласия всего Сената ничто начинать подобает, меньше же в чем что вершить возможно; ежели иногда кто за болезнию, или некоторой крайней ради нужды не в присутствии был, того для делам оставленным быть не надобно; однако о важных делах подобает прежде вершения всякому осведомлену быть, и надобно чтоб всякия дела не в особливых домах или беседах, но в Сенате вершить, и в протоколах ведены быть; и не надлежит Сенатским Членам никого посторонних с собою в Сенат брать, которому бы там по званию своему быть не подобало». (Там же. № 3264. С. 605-606.)
Указ Сенату 9 мая 1719 г.: «1. Понеже Коллегии ныне устроены для того, дабы каждая с совету и приговору всех своей Коллегии делала: того ради подтверждается сим указом, дабы Президенты никаких дел, ни указов одни не делали и не подписывали; но все в Коллегии будучие, разве кого за болезнью не будет, то делать и без того, кто болен, а в важных делах, для подписки, посылать к ним на дворы.
2. Жалованье во всем Государстве прежде служивым людям сухопутным и морским по пропорции давать надлежит. А именно: перво рядовым и унтер-офицерам, потом Обер и Штаб, потом Генералитету, а когда сим заплатят, тогда гражданским управителям и прочим». (Там же. № 3368. С. 698.)
То есть, во главе государства Пётр поставил Сенат из президентов коллегий, которые не только не имели между собой старшего, но и в своих коллегиях должны были принимать решение с общего согласия. В довершение всего этого решения Сената обжаловать запрещалось. 2-й пункт указа 9-го мая 1719 г. определяет выплату жалования государственным служащим не саму по себе, но только если прежде своё содержание от государства получат военные.
Не прошло и 3-х лет, как Пётр что-то заметил. 28 января 1721 г. Меншиков объявил Сенату указ: «Понеже Государственнаго Фискала вскоре выбрать не можем: того ради пока оной учинен будет, определяем, по одному из Штаб-Офицеров от Гвардии быть при Сенате, переменяясь помесячно, которому от Нас даны пункты, что будучи при том чинить.
1. Должен смотреть, дабы Сенат должность свою исправлял, по данной им инструкции в 12 пунктах состоящей, которая дана им в 1718 году в Декабре месяце, ни мало пренебрегая его ни о чем.
2. Смотреть того, дабы указы не только что на письме были сделаны, но чтоб экзекуция на все указы, как возможность допустить, чинена была.
3. Також смотреть, дабы все чинилось в Сенате по 2 пункту, которой написан в должность Обер-Секретарю Щукину, и по оному исполнять ему все неотложно. Ежели кто того чинить не будет, то три раза напомянуть, а буде по третьем слове кто не будет чинить, тотчас идтить к Нам, или писать, как там в указе изъяснено.
Пополнение. А ежели кто станет браниться или невежливо поступать, такого арестовать, и отвесть в крепость, и Нам потом дать знать. Сие чинить нелицемерно; а ежели пренебрежет: то лишен будет всего, и к тому смертью казнен или шельмован будет». (ПСЗ. Т. Т. VI. СПб. 1830. № 3721. С. 348.)
К 1722 г. Сенат накопил 16 тысяч нерешённых дел. (Ключевский В.О. Русская История. Полный курс лекций в трёх книгах. Кн. 3. М.: «Мысль», 1993. С. 32.)
Указ 12 января 1722 г.: «Понеже правление сего Государства, яко нерасположеннаго пред сим, непрестанных трудов в Сенате требует, а Члены Сенатские, почитай все, свои Коллегии имеют: того ради не могут онаго снесть, сие с начала не осмотря учинено, что ныне исправить надлежит, сие и прочее к тому надлежащее, как следует:
1. Чтоб кроме двух Воинских Коллегий и Иностранной, выбрать иных Президентов, а именно: в Юстиц, в Камер, в Коммерц, в Мануфактур-Коллегии, и в Статс-Контору, (надлежало бы и в Берг-Коллегию, но заобычнаго не знаю, того ради пока такой сыщется, быть по старому; также в Сенат прибавить Министров, которые ныне при чужестранных Дворах, дабы Сенатские Члены партикулярных дел не имели, но непрестанно трудились о распорядке Государства, и правом суде, и смотрели б над Коллегиями, яко свободные от них; а ныне сами будучие во оных как могут сами себя судить?
2. Президенты Воинских Коллегий и Иностранной и Берг-Коллегии должности не будут иметь ходить в Сенат, кроме нижеписанных причин: 1) Когда какия нужныя ведомости. 2) Когда новый какой указ в Государстве публиковать надлежит. 3) Когда суд генеральной. 4) Или какое новое дело, решения требующее. 5) Когда Я присутствую. Понеже довольно дела будет каждому в своей Коллегии.
3. Ревизион-Коллегии быть в Сенате, понеже едино дело есть, что Сенат делает, и не разсмотря тогда учинено было.
4. Надлежит быть при Сенате Генерал-Прокурору и Обер-Прокурору, также во всякой коллегии по Прокурору, которые должны будут рапортовать Генерал-Прокурора; также надлежит быть при Сенате Рекетмейстеру, Экзекутору и Герольдмейстеру, или иной какой чин, кто б Дворян ведал и всегда представлял к делам, когда спросят.
5. Ныне ни о чем так надлежит трудиться, чтоб выбрать и Мне представить Кандидатов в вышеписанные чины; а буде за краткостию времени всех не льзя: то чтоб в Президенты Коллегий и в Генералы и Обер-Прокуроры выбрать, что необходимая есть нужда до наступающаго карнавала учинить, дабы постом исправиться в делах было мочно; в сии чины дается воля выбирать из всяких чинов, а особливо в Прокуроры, понеже дело нужно есть.
6. И понеже Юстиц-Коллегия касается до всего Государства, и чтоб не нарекали, что выбрали кого по какой срасти: того ради кажется лучше учинить так, чтоб выбрали в Кандидаты в Сенате двух, или трех всеми Офицеры, которые здесь, трех же, также из Дворян отобрать лучших человек сто, и им также трех, и когда выберут, тогда позвать всех тех, кои выбирали Кандидатов в столовую и велеть балотировать. При сем выборе и балотироваии присягать.
Форма присяги балотирующим:
Я нижеименованный обещаюся и клянуся всемогущим Богом, что, по Его Императорскаго величества указу, определенное ныне балотирование и избирание в чины представленных Господ штаба, и Царедворцов, чинить мне ни для какой страсти, свойства, дружбы или вражды, но по самой истине, как я пред Богом и страшным Его судом в том ответ дать могу, и как суще мне Господь Бог да поможет. Аминь». (ПСЗ. Т. VI. СПб. 1830. № 3877. С. 479-480.)
Во-первых, учинивший «не разсмотря» Пётр родился 30 мая 1672 г., царствовал с 1689 г. Во-вторых, особо обращает на себя внимание 5-й пункт. Пётр I желает немедленно переменить почти всех высших государственных чинов на выборах, чтобы избранные на их место новые люди устранили все непорядки в государстве за 48 дней Великого поста.
Указ 27 апреля 1722 г.: «1. Сенату надлежит состоять из Тайных Действительных и Тайных Советников, кому от нас ныне повелено и впредь повелено будет, и сидеть по рангам, и кроме их, также и Генерала и Обер-Прокуроров, и Обер-Секретаря и Секретаря и Протоколиста, никакой незваной персоне не входить в то время, когда советы отправляются; а когда кто впущен будет из высоких персон, то Сенаторы велят подать стул, но и то такому, которой бы ранг имел между первейшими чинами, а именно до Бригадира, и почтут его сесть; и понеже в Сенатской Канцелярии Президенту быть не возможно, того для оной в дирекции быть у Генерала Прокурора.
2. Дело Сенатское то, когда кому в Коллегии такое дело случится, которое в той Коллегии решить не возможно, то те дела Президенту Коллегии приносить и объявить Генералу-Прокурору, который должен представить в Сенат, и оное решить в Сенате, а чего не возможно решить, о том приложа свое мнение учинить предложение в доклад.
3. В ту же Канцелярию должны все Губернаторы и Воеводы писать о тех делах, которыя не принадлежать к Коллегиям, яко о начатии какой войны, мора, а какого замешания, или каких припадков.
4. Какия челобитныя поданы будут Рекетмейстеру за неправый суд Коллегий и Канцелярий, которыя к Коллегиям не подчинены: то ему Рекетмейстеру оныя приняв, по них доносить Нам, и когда те челобитныя подписаны будут от Нас, дабы о том розыскать; буде же такия челобитныя будут подавать ему в отлучках Наших, то предлагать ему Сенату... и в Сенате розыскивать; и когда придет до сентенции, тогда учинить присягу пред Богом в правосудии, и как оная учинена будет, решить самою истиною по регламентам, по присяге, по злобе не посягая, и по дружбе и свойству не маня; а кто сие преступит, и о том чинить Генерал-Прокурору по должности его.
5. В чины в вышние выбирать балотированием от Советника в Коллегии и выше, кроме Дворовых чинов, а ниже без балотирования.
6. В Сенате надлежит чины сказывать, о которых ниже изображено, указы во все Государства давать и от Нас присланные решить немедленно, и прочия тому подобныя, а именно...
/.../
8. Дела Государственныя, которыя имеют быть решены в Сенате, под оными сентенции закреплять всему Сенату, и с них для действия, куды надлежит, указы посылать за подписанием Сенатскаго Обер-Секретаря, и нужные за Государственною печатью...
/.../
10. ... понеже Сенат собирается вместо присутствия Нашей персоны в отлучении.
11. Без согласия всего Сената ни что делать подобает, паче же ниже что вершить можно; ежели ж бы иногда кто за болезнию, или некоторой крайней ради нужды, не в присутствии был: того для делам оставленным быть не надобно; однако о важных делах и отсутствующим подобает прежде вершения всякому осведомлену быть. Сии отлучки разумеются кроме дальных, и его мнений на письме получить...». (Там же. № 3978. С. 660- 662.)
В другом указе от 27 апреля определялись обязанности надзиравшего за надлежащим исполнением Сенатом своих обязанностей генерал-прокурора. В случае выявления непорядков, он должен был представлять о них самому же Сенату. В крайнем случае, п. 2 позволял ему «оное дело остановить, и немедленно донесть Нам, если весьма нужное, а о прочих в бытность Нашу в Сенате, или помесячно или понедельно, как указ иметь будет. ... А ежели какое неправое доношение учинит по какой страсти: то будет сам наказан, по важности дела». Пункты 3 и 4 предписывали ему надзирать за прокурорами и фискалами, донося об их неправильных действиях Сенату. Пункты 5 и 6 подчиняли генерал-прокурору сенатские канцелярию и экзекутора. Пункт 7 предписывал обер-фискалам: «А ежели Прокуроры по тем доношениям будут мешкать взысканием чрез положенное время или манить: о том должны Фискалы доносить Обер-Фискалу, а Обер-Фискал Генерал-Прокурору; а ежели и Обер-Фискал не донесет или станет мешкать в том, то прямо Генерал-Прокурору доносить и на Обер-Фискала».
«9. Генерал и Обер-Прокуроры ни чьему суду не подлежат, кроме Нашего, а ежели во отлучении Нашем явятся в тяжкой и времени нетерпящей вине: яко измене, то Сенат может арестовать и розыскивать, а дело приказать иному кому, однакож никакой пытки, екзекуции, или наказания нечинить.
/.../
11. И понеже сей чин, яко око Наше и стряпчей о делах Государственных: того ради надлежит верно поступать, ибо перво на нем взыскано будет; и ежели в чем поманит, или инако, каким образом ни есть, должность свою ведением и волею преступит: то яко преступник наказан будет. Буде же весьма не вымыслом: то оному в вину не ставить, понеже лучше доношением ошибиться, нежели молчанием, однакож ежели то часто будет употреблять, то не без вины будет.
12. Обер-Прокурор есть помощник Генерал-Прокурору в его делах, а в небытность его должен дела его отправлять». (Там же. № 3979. С. 662-664.)
«Роль фискалата в отношении Сената вручается прокуратуре, ей подчиняются фискалы. Учреждается таким образом, по метким словам Владимирскаго Буданова и Дмитриева, – управление над управляющими или полиция над администрацией. Сенат, надзирающий над управлением, сам превращается в поднадзорное учреждение». (Берендтс Э.Н. О прошлом и настоящем русской администрации. (Записка, составленная в декабре 1903 года). СПб. 1913. С. 52.)

[alba]

В довершение всего этого решения Сената обжаловать запрещалось. 2-й пункт указа 9-го мая 1719 г. определяет выплату жалования государственным служащим не саму по себе, но только если прежде своё содержание от государства получат военные.

И это не случайно, потому что жалованье обычным чиновникам Пётр не платил. Выплаты возобновили только при Елизавете Петровне. Рассказывает О.В. Новохатко: https://youtu.be/lr7XdOkjDpk?t=2195

[alba]

Именный указ 5 февраля 1722 г. «Сидеть в Сенате неотложно по три дни в неделе; а ежели нужда будет, то и более, когда Генерал-Прокурор требовать будет». (ПСЗ. Т. VI. СПб. 1830. № 3895. С. 497.)
При этом сам Пётр I упорно не желал заниматься делами подданных и гражданским управлением. Именный, объявленный из Сената, указ 21 октября 1721 г.: «Понеже многими Его Величества Именными указами всякаго чина людям напредь сего объявлено, дабы Самому Его Величеству, ни словесно, ни письменно бить челом не дерзали, под жестоким истязанием, но оной указ многие презирают, и бьют челом, и подают челобитныя мимо Сената и Коллегий, за что многие уже и штрафованы, однако ж и на оное невзирая, паки бить челом дерзают, того ради Его Величество указал паки подтвердить, чтоб конечно никто ни о чем, Самому Его Величеству, а именно: в день торжества, то есть Октября 22 дня и после того бить челом не дерзали, понеже разсмотрение винных и в долгах отпущение, положено указ учинить в Сенате. А ежели кто дерзнет, за сим объявлением, Самому Его Величеству бить челом: и те без всякаго милосердия штрафованы будут, как в прежних Его Государевых о том указах объявлено, неотменно». (ПСЗ. Т. VI. СПб. 1830. № 3838. С. 442.)
Опубликованный 18 апреля именный, объявленный из Сената, указ 6 апреля 1722 г.: «Понеже всем ведомо есть, что Его Императорское Величество соболезнуя о подданных Своих, дабы каждому по их делам всем суд был праведной и безпродолжительной, и дела б решили так, как Его Величества указы повелевают, право и в указное время, и неправыми б судами и волокитами ни кого не утесняли. Чего ради для чрез многие и несносные труды, Коллегии и Канцелярии, Губернии и Провинции, и во оных Нижние и Надворные Суды учредить, и Своими Императорскаго Величества указы и инструкциями и регламенты снабдить изволил, чтоб челобитчики Его Величеству никто мимо тех определенных Судов Коллегий и Сената прошений своих подавать, под жестоким прещением, не дерзали, о чем публикованными Его Величества указы из Сената в народ объявлено в 1714 Декабря 8, в 1718 Декабря 22, в 1719 Декабря 4, в 1720 годах Маия 23 чисел. Однакож не взирая на такие Его Величества указы и уставы, многие мимо определенных им Судов и Сенату, продерзостию своею везде докучают, и прошении свои приносят Его Величеству Самому, не дая нигде покою. Чего ради паки Его Императорское Величество указал: буде челобитчики, кому надлежит бить челом на Коллегии и Канцелярии в многовременных волокитах, или в неправых вершениях, те б такия челобитныя подавали определенному Генерал-Рекетмейстеру: и о том публиковано в Москве и во всех Губерниях и Провинциях печатными указы Февраля 27 дня сего 1722 года. Но и на оной Его Величества указ не взирая, не подавая оному Рекетмейстеру челобитен, дерзают во всех местах Его Величеству бить челом, и челобитныя подавать паки, не давая нигде покою: того ради повторительно сим Его Императорскаго Величества указом накрепко повелевается, дабы по прежним объявленным Его Величества указам, отнюдь нигде впредь Его Величеству, кроме указанных великих дел, челобитен подавать не дерзали. Буде же оной Рекетмейстер для какой страсти у кого вышеписанных челобитен принимать не будет, и тем челобитчикам чинить волокиты и убытки: и тем людям в том на него бить челом Сенату, а Его Величеству не бить челом же. А ежели впредь кто таковые преслушатели указов, не подавав челобитной Рекетмейстеру, и на него дерзнет Его Величеству бить челом, и челобитныя подавать: и таковые, хотя и о правом деле будут бить челом, за продерзость и за презрение указов, будут конечно по прежнему указу публично жестоко наказаны, и в каторжную работу сосланы». (Там же. № 3947. С. 642-643.)
Напечатанный 17 мая именный, объявленный из Сената, указ 17 апреля 1722 г.: «Его Императорское Величество указал Генералу-Рекетмейстеру чинить следующее: ежели случатся челобитчики такие, что они где подавали и просили о чем, а там их задержали, и прислали они чрез других, или сами каким случаем освободились, или инак как делалось по страсти, так что посяжкою, маною или молчанием и проволочкою, о чем ему Рекетмейстеру оные станут бить челом, или из челобитной усмотрит, или сам такое дело сведает, что для вышеписанной страсти нигде сделано не будет: то с такими челобитчиками явиться Его Императорскому Величеству и донесть и челобитчиков представить. А ежели в том преступит, то лишен будет живота и чести». (Там же. № 3968. С. 656.)
В царствование якобы благоговейно почитавшегося Петром I его отца Алексея Михайловича существовал старинный Челобитный Приказ, упразднённый 9 февраля 1685 г. с передачей его дел Владимирскому Судному Приказу. (Лисейцев Д.В. Рогожин Н.М. Эскин Ю.М. Приказы Московского государства XVI-XVII вв. Словарь-справочник. М.-СПб. 2015. С. 223-226.) Но в этом случае, как и во всех остальных, Пётр поступал прямо противоположно своему отцу.

«Так или иначе, но за неполные пятнадцать лет Пётр I подарил и одолжил пруссакам не менее 400 своих подданных. ...

Именный, объявленный из Военной коллегии, 21 мая 1722 г.: «Набрать из драгун и солдат и неслужащих, как в полевой армии, так и в гарнизонах, також и из купецких и мастеровых людей, и из людей Боярских и из крестьян, и из прочих нижних чинов, и из церковных служителей, кроме духовнаго чина, людей самаго большаго роста, сколько где сыщется в указную меру; и где сколько и из каких чинов таких людей сыщется: о том в Военную Коллегию прислать ведомость немедленно. И о том к полевой Армии, и в Губернии и в Провинции, також и к Генералитету и Полковникам, отправленным ради расположения полков на число душ, указы, и при тех указах тем людям, какого роста оных выбирать, посланы указныя меры». (ПСЗ. Т. VI. СПб. 1830. № 4014. С. 693.)

[alba]

Однако и здесь обнаруживается расположение Петра I к малороссам, в отличие от великороссов. Жалобы черкас Пётр готов был рассматривать лично. Именный указ, объявленный кабинет-секретарём Макаровым, 27 февраля 1723 г.: «Его Императорское Величество указал: объявить казакам и прочим служилым Малороссиянам, что в Малороссийские полки, по их желанию, определяются в Полковники из Русских; и при том же им объявить, что б ежели от тех Русских Полковников будут какия обиды, чтоб мимо всех доносили Его Величеству. А посылаемым в Полковники инструкции сочинять из Артикулов Воинских, дабы никаких обид, под смертною казнию, никому не чинили». (ПСЗ. Т. VII. № 4173. С. 26.)
Следующий указ показывает, что это петровское отношение было вовсе не по какому-то неведению, а исключительно из неприятия всего великорусского. Именный указ 23 июня 1723 г.: «В челобитной Малороссийскаго войска Полковника Полуботкова и прочих старшин написано:
Прошлаго и сего настоящаго года били челом мы Вашему Императорскому Величеству о избрании Гетмана прошением, но по сие время милостиваго Вашего Величества на то указу не получили: сего ради снова чрез нарочно-посланных от всего войска и народа Малороссийскаго рабское приносим челобитье и наинижайше молим: да повелит Ваше Императорское Величество, по Своей всемилостивейшей декларации в войску Малороссийском под луг давних прав наших вольными голосами из Малороссиян избрать Гетмана без продолжения, ибо без совершеннаго в Малой России Гетмана дела войсковыя и всякие порядки в надлежитом быте не могут правлении.
Указ на сие челобитье.
Понеже всем известно, что от времени перваго Гетмана Богдана Хмельницкаго даже до Скоропадскаго все Гетманы явились изменниками и какое бедство терпело Наше Государство от того, а наипаче Малая Россия, как еще свежая память есть о Мазепе; того ради во избрании в Гетманы зело вернаго и известнаго человека сыскать надлежит, о чем непрестанное старание имеем; а пока оной сыщется, ныне определено Правительство, дабы лучшую пользу тому краю чинили и крепкая дана инструкция, и тако остановки в делах до избрания Гетмана не будет, и для того в сем деле докучать не надлежит». (Там же. № 4252. С. 85.)

[alba]

Нередко можно встретить обвинения, что стрельцы использовались для внутреннего поддержания порядка, а это не соответствует военному предназначению. Утверждение, конечно, неверное, потому что во все времена войска в той или иной степени использовались в качестве полицейской силы. Но уже совершенно нелепым оказывается заявление об испорченности стрельцов полицейскими обязанностями при сравнении с «регулярной» армией Петра I.
Именный, данный Сенату, указ 10 января 1722 г.: «Надлежит в Сенате немедленно определить для раскладки войска на землю следующим образом: 9 Губерний на пример, надлежит в каждую выбрать знатных людей по человеку, и к ним по товарищу, да Коммисаров по скольку пристойно, по величеству земли, и оную роспись предложить Мне, дабы в сем месяце конечно сие сделать». (Полное собрание законов Российской Империи. Т. VI. СПб. 1830. № 3871. С. 474.)
Именный указ 5 февраля 1722 г.: «Надлежит полки росписать, и отдать посланным росписки, где которые полки раскладывать по числу душ 5 миллионов, где конные и где пешие, смотря по ситуации мест. Которые Провинции далеко, и солдат раскладывать не льзя: то те полки, которые на те места достанутся, поселить в Ингерманландии, Карелии, Лифляндии и Эстляндии». (Там же. № 3899. С. 500.)
Также см.: инструкцию или наказ от 5 февраля; сенатский указ от 28 апреля; именный, объявленный из Сената, и сенатский, 10 мая; сенатский от 1 июня; сенатские 31 июля; сенатский 10 сентября. (Там же. № 3901. С. 503-510; № 3985. С. 666; № 3999 и 4000. С. 675; № 4026. С. 717; № 4065 и 4068. С. 754, 755; № 4086. С. 768.); сенатский 9 января 1723 г.; именный, объявленный из Сената, 2 мая; сенатский 3 сентября (Т. VII. № 4139. С 2-6; № 4207. С. 54; № 4294. С. 106-109.)
Именный указ, данный Сенату, 18 октября 1723 г.: «К будущему году, чтоб жалованье настало от Коммисаров по полкам, но для новости сего дела, дабы Коммисары какой конфузии не сделали: того для с оными Коммисары перьвой год сбирать Штаб и Обер-офицерам, дабы доброй аншальт внесть, а потом на другой год чинить и по определению». (ПСЗ. Т. VII. № 4328. С. 134.)
«Солдаты и офицеры разместились по обывательским домам в городах и деревнях. Но полки были не просто постояльцами и на­хлебниками ревизских душ, на которые они были положены. По странной прихоти усталого воображения Пётр усмотрел в них удобное орудие управления и сверх их строевых заня­тий возложил на них сложные полицейские и наблюдатель­ные обязанности. Для содержания расквартированных полков дворянство должно было образовать из себя уезд­ные сословные общества и для сбора подушной подати еже­годно выбирать из своей среды особых комиссаров, учиты­вая их на ежегодных съездах с правом судить и штрафовать за незаконные действия. Комиссар обязан был наблюдать порядок и благочиние в своём уезде об руку и даже по ука­заниям начальства расположенного в нём полка. Полковник с офицерами должен был преследовать воров и разбойни­ков в своём округе, удерживать крестьян от побегов и ловить беглых, искоренять корчемство и контрабанду, не позво­лять чиновникам губернских управителей разорять уездное население, охранять его от всяких обид и налогов. Полно­мочия их были так широки, что по соглашению с губерна­торами и воеводами они могли отдавать под суд выборных комиссаров, даже наблюдать за действиями самих воевод и губернаторов по исполнению указов, донося о неисправ­ностях в столицу. Если бы эти полки сохранили территори­альный состав и были размещены по своим родинам, они, пожалуй, на что-нибудь пригодились бы землякам. Но, оставаясь чуждыми пришельцами, вбитые какими-то клиньями в местное общество и управление, они не могли уживаться мирно с местным населением и ложились тяжё­лым и обидным бременем не только на крестьян, но и на самих помещиков. Крестьянин не мог уйти на работу в дру­гой уезд даже с отпускным письмом от своего помещика или приходского священника, не явившись на полковой двор, где отпускное письмо свидетельствовалось и записы­валось в книгу комиссаром, выдававшим крестьянину про­пускной билет за подписью и печатью полковника со взыска­нием пошлины.
Правительство Екатерины I принуждено было сознаться, что бедные крестьяне бегают не только от недорода и подуш­ной, но «и от несогласия у офицеров с земскими управите­лями и у солдат с мужиками». Но всего тяжелее для насе­ления был сбор подушной при содействии полков. Ещё пер­вый указ о переписи 1718 г. возложил это дело на одних выборных комиссаров без участия полков. Но дворяне на­думались выбрать их только к 1724 г. При своей неодоли­мой вере в офицера Петр в 1723 г. начертал коротенький указ, предписывая из опасения, чтоб комиссары по новости дела «какой конфузии не сделали», на первый год собирать подать с участием штаб- и обер-офицеров, «дабы добрый анштальт внесть». Но это участие продолжено было на не­сколько лет. Долго после помнили плательщики этот добрый анштальт. Полковые команды, руководившие сбором по­дати, были разорительнее самой подати. Она собиралась по третям года, и каждая экспедиция длилась два месяца: шесть месяцев в году села и деревни жили в паническом ужасе от вооруженных сборщиков, содержавшихся при этом на счёт обывателей, среди взысканий и экзекуций. Не ру­чаюсь, хуже ли вели себя в завоёванной России татарские баскаки времён Батыя. И Сенат, и отдельные сановники по смерти Петра громко заявляли, что бедным мужикам страшен один въезд и проезд, офицеров, солдат, комиссаров и прочих командиров, из которых никто ни о чём больше не думает, как лишь о том, чтобы взять у крестьянина послед­нее в подать и тем выслужиться; крестьяне от этих взыска­ний не только пожитки и скот, но и хлеб в земле за бесце­нок отдают и бегут «за чужие границы». Эти сановные про­тесты были стыдливым умовением пилатовых рук: почему бы не сказать этого при жизни Петра и ему в лицо? Едва полки стали размещаться по вечным квартирам, начала об­наруживаться огромная убыль в ревизских душах от усиле­ния смертности и побегов: в Казанской губернии вскоре после смерти Петра один пехотный полк недосчитался бо­лее половины назначенных на его содержание ревизских плательщиков, с лишком 13 тысяч душ. Создать победонос­ную полтавскую армию и под конец превратить её в 126 разнузданных полицейских команд, разбросанных по 10 гу­берниям среди запуганного населения, – во всём этом не узнаёшь преобразователя». (Ключевский В.О. Русская История. Полный курс лекций в трёх книгах. Кн. 2. М.: «Мысль», 1993. С. 535-537.)
Напротив, очень даже узнаёшь. Никакой особой «веры в офицера» Пётр I не имел. Просто у него в жизни было два главных любимых занятия: его «регулярные» солдатские полки и пьянство. Поскольку последнее здесь не годилось, он прибег к первому.

Сообщение отредактировал alba - 10.11.2020, 21:07

[Олег С.]

"Тихо сам с собою я веду беседу" (с)

[alba]

При изложении истории обычно выпадает, что первыми учителями военного дела у Петра были Московские стрельцы. Князь Куракин писал: «...а для екзерцицей солдатскаго строю еще в малых своих летех обучился от одного стрельца Присвова, Обросима Белаго полку, а по барабаном от старосты барабанщиков Федора Стремяннаго полку,…». (II. Гистория о царе Петре Алексеевиче и ближних к нему людях, 1682-1694 гг. // Архив князя Ф.А. Куракина. Кн. I. СПб. 1890. С. 70.)
Но из-за смерти отца и старшего брата духовными наставниками Петра оказались иноземцы: «Тут же в доме (Лефорта) началось дебошство, пьянство так великое, что невозможно описать, что по три дня запершись в том доме бывали пьяны, и что многим случалось оттого умирать. И от того времени и по сие число и доныне (1727 г.?) пьянство продолжается, и между великими домами в моду пришло.
Помянутой же Лефорт с того времени пришел до такого градусу, что учинен был генералом от инфантерии, и потом адмиралом, и от пьянства скончался.
/.../
К тому же непрестанная бытность его величества началась быть в слободе Немецкой не токмо днем, но и ночевать как у Лефорта, так и по другим домам, а особливо у Анны Монсовны.
/.../
И по склонности своей его величество к иноземческому всему тогда ж начал учиться всех екзерцицей и языку голанскаго». (Там же. С. 66, 70.)

Сообщение отредактировал alba - 11.11.2020, 2:57

[alba]

320 лет назад конницей сотенной службы (московские, новгородские, смоленские дворяне, казаки) и новгородским и смоленским рейтарскими полками под началом ближнего боярина и воеводы Бориса Петровича Шереметева была одержана первая русская победа в Северной войне 1700-1721 гг. Также с Шереметевым находилась и небольшая часть Преображенского драгунского полка полковника А.А. Шневенца. (Волынской Н.П. Постепенное развитие русской регулярной конницы в эпоху Великаго Петра. Вып. I. 1698-1706 г.г. Кн. 1-я. СПб. 1912. С. 13.) Этот драгунский полк был с 1 сентября 1698 г. и «учинен из недорослей», то есть из поспевших по возрасту в службу детей дворян. (Татарников К.В. Русская полевая армия 1700-1730. Обмундирование и снаряжение. М. 2008. С. 273.)
Бой произошёл на память великомученика Димитрия Солунского, с 25 на 26 октября старого стиля 1700 г. (или вечером 26 по шведскому календарю). (Adlerfelt G. Histoire militaire de Charles XII roi de Suéde, depuis l’an 1700, jusqu'à la Bataille de Pultowa en 1709, écrite par ordre exprés de Sa Majesté, par Mr. Gustave Adlerfeld, Chambellan du Roi. T. I. Amsterdam. M.DCC.XL. [1740] P. 79-80.)
Из «Объявления с российской стороны о баталии с шведами при Нарве. 1700» (ноябрь 1700 г.): «Егда в обозе царского величества некоторую ведомость получили о неприятельских войсках, то господин генерал Борис Петрович Шереметев с некоторою конницею, состоящею в нескольких московских, смоленских, новгородцких хоронгвях шляхецких, за несколько миль от обозу стоять и на неприятельские подвиги смотреть и проведывать послан. И потом он вскоре на свейской подъезд, во 600 человек состоящий, нашел и оной, счастливо розбив, правительствующего маеора Паткуля купно с ротмистром да порутчиком в полон взял, которые сказали, что при Вейсенберке часть войска, в 5 тыс. человек состоящая, под владетельством генерала Велинга стоит. А король де в Перноу приехал, но войска с ним немного переехало, однако ж сказывают, что с транспортом сберет он войска больши 40 тыс. человек, но то де вскоре не может учиниться, но еще несколько недель в том пройдет». (Северная война 1700-1721 гг. Сб. документов. М.: Объединённая редакция МВД РФ, «Кучково поле», 2009. № 57. С. 74.)
«В 26 день отправлен из лагару с нерегулярною конницею главным камандиром боярин Борис Шереметев по дороге к Ревелю, и велено ему прилежно смотрить и розведывать о неприятельских подвигах и старатца ради лутчаго известия языка достать.
И потом имел он с неприятельскою партиею, которая состояла в 600 человеках, в 9 милях от Нарвы акцию, и оных розбил и взял в полон маеора швецкого Паткуля и капитана-порутчика Адеркаса, да з 26 человек рядовых, которых тогда ж прислал в лагер. А на той акцыи наших убито 46, да ранено 72 человека.
Тот маеор Паткуль объявил, что он от генерала Веллинга откомандирован для проведыванья о российских войсках и чтоб из них достать кого в полон. О генерале Веллинге сказал, что он в 5000 ковалерии стоит при Вейзенберге, и короля швецкого вскоре ожидали, ибо швецкое войско тогда все в марше обреталось». (Гистория Свейской войны (Поденная записка Петра Великого). / Составитель Т.С. Майкова. Вып. 1. М.: «Кругъ», 2004. С. 205. Также: Журнал или Поденная записка, Блаженныя и вечнодостойныя памяти Государя Императора Петра Великаго с 1698 года, даже до заключения Нейштатскаго мира. Напечатан с обретающихся в Кабинетной архиве списков, правленных собственною рукою его императорскаго величества. Ч. I. СПб. 1770. C. 16.)
Полученные Шереметевым сведения оказались точны: Карл XII с войском прибыл под стены Нарвы только 19 ноября ст. ст.
За тем, пока бросивший войско при известии о приближении шведов и бежавший из-под Нарвы в ночь на 18 ноября Пётр I оправлялся после нарвского поражения своих новоприбранных «регулярных» полков, предоставленные сами себе стрельцы и конница старого строя отразили шведские вторжения на Ладоге и у Псково-Печерского монастыря: http://www.reenactor.ru/index.php?s=&showt...dpost&p=1026681

[alba]

Русско-шведская война 1554–1557 гг. Руниверс: https://runivers.ru/conflicts/conflict/c2/r...a_1554_1557_gg/

Курбатов О.А. Русско-шведская война 1656-1658 гг. М.: "Руниверс", 2018. https://runivers.ru/lib/book20776/601904/

[alba]

Возвращаясь к оценкам численности турецкого войска в 1711 г. Имперский посол в Стамбуле Иоганн Михаэль фон Тальман доносил: «№ 19. Константинополь, 27 ноября 1710 г. /.../
Перейдём после вышеизложенного от объявления войны к приготовлениям Порты к войне: меня заверили, что дефтердар (финансовый начальник) получил приказ раскрыть реестры и оборудовать всё по образцу экспедиции, предпринятой в 1683 г. Это значит держать в боевой готовности столько же личного состава, артиллерии, оружия, провианта и фуража, как тогда. Помимо небольшого увеличения численности янычар и того, что сипахи и другие подчинённые пашам войска в провинциях уже стоят наготове, личный состав легко мобилизовать, и недостаток будет ощущаться скорее в их боевых качествах и опытности, нежели в численности. Артиллерией и боеприпасами здешние склады обеспечены в достаточном количестве, и уже в течение двух лет их столько вывозится отсюда к московитским границам, что, вероятно, понадобится для войны ненамного больше. А провианта в турецких землях такое изобилие, что можно было бы целый год снабжать им Францию, Италию и Испанию и страна даже не заметила бы этого. Недостатка в деньгах, этой важнейшей основы для войны, не будет тем более, что по оценке самых осторожных турок, в кассе султана находится по меньшей мере 40000 кошелей, или 20 миллионов талеров наличными.
Меж тем софийскому паше — Кара Мехмед-паше — уже отправлен приказ без промедления отправляться в Бендеры и принять там в качестве сераскера команду на эту зиму вместо Юсуф-паши, которого по требованию татарского хана отозвали и приказали отправиться в Килию. Сам султан с великим везиром и всей Портой должен в первые дни после мелкого турецкого праздника... который состоится в начале февраля, отправиться отсюда в Адрианополь, к каковому выступлению здесь должны собраться 60000 янычар, сипахи, джебеджи и топчу. Будущей весной султан должен отправиться из Адрианополя в Силистрию на Дунае, чтобы ближе осмотреть театр боевых действий и воодушевить турецкую армию, которую поведут на Москву великий везир и шведский король. Упомянутый великий везир заявил, что он не мог бы сыскать лучшего командующего, нежели шведский король, который достаточно ожесточён против московитов, знает их и немало имел с ними дел за последние 10 лет. Татарский хан намеревается с часу на час выступить отсюда и можно быть уверенным в том, что перед своим выступлением он оставил Калга-султану, или его великому везиру и брату, полномочный приказ держать в боевой готовности 50000 татар, чтобы по первому знаку выступить на Москву и казацкие земли, о каковой экспедиции мы ещё впоследствии немало услышим. … Новый господарь, Кантемир, тоже отбывает с ним в Молдавию, чтобы собрать там 5000 молдавского войска, которые, как и 10000 валахов, каковых должен предоставить валахский господарь, должны после присоединиться к находящимся в Молдавии польским войскам под командованием пфальцграфа... с которыми затем, как с чисто христианскими войсками, названный пфальцграф должен попытаться привлечь на свою сторону поляков, доброжелательно настроенных к королю Станиславу, и всех других». (Турция накануне и после Полтавской битвы (глазами австрийского дипломата). М.: «Наука», 1977. С. 85-87.)

[alba]

Подсошки закупались с мушкетами и банделерами. ...А вот банделеры в 17 веке стрельцами точно использовались, и это несомненное заимствование от Запада.

Из донесение королеве Христине шведского резидента в Москве Карла Поммеренинга от 15 сентября 1647 г.: «После прибытия из Швеции русскаго посла Пушкина, который заведует артиллериею и военными припасами (munitionen), Русские на прошлой Пасхе начали усердно делать мушкеты; и так как Петр Марселиус доставляет довольно хорошее железо из Тулы (Tule) и Востуги (Vostuga), и помянутый Пушкин заставляет преступников и пленных ковать за 1 ½ копейки в день, немецких мастеров за 5 копеек и русских за 4 в день, то он хвалится, по словам поручика артиллерии (Leutenanten öfver Artellrit), тем, что теперь он может иметь мушкетный ствол за 27 копеек, мушкетную ложу за 10 или 12 и ружейный замок с кремнем за 10 или 12 копеек. Русские отвергают банделеры (bandelerna) и имеют вместо того ладунки (laduncker) или патронныя коробки (patron flijker)». (Якубов К.И. Россия и Швеция в первой половине XVII в. М. 1897. С. 410.)

[alba]

Пожалуйста, ссылку на документы по саблям. Может, закупали для младшего начальства или роты почётного караула?

Оружием ведал Оружейный приказ. Его производство в Москве велось оружейными мастерскими Бархатного двора в Кремле, и хранилось в Оружейной палате. Оно делилось на царское («большой наряд») и выдававшееся служилым людям «росхожее» оружие. «С 1614 по 1652 г. на Бархатном дворе сделано вновь 1,150 сабель и исправлено большое количество старых поломанных, присланных из Стрелецких приказов. Исправлено присланных из полков Иноземнаго строю 516 шпаг, 270 алебард и 76 протазанов; также исправлено заново 527 лат рейтарских и 990 лат копейнаго строю. Сделано вновь 990 стволов и 1,440 стволов мушкетных и 4,685 замков руднаго образца – русских, шкоцких, турецких и с жаграми. Исправлено заново возвращенных из полков Иноземнаго строю порченных ломаных и рваных: 3,630 мушкетов с жаграми, 175 мушкетов с замками русскаго дела, 695 карабинов рейтарских и 2,351 пара пистолетов. Наконец, 2,356 старых карабинных стволов оправлено в новые кленовые станки с новыми замками и сделаны к ним железныя оправы и принадлежности». (Арсеньев Ю.В. К истории Оружейнаго приказа в XVII веке. СПб. 1904. С. 4-5.)
В росписи от 6 февраля 7155 (1647) г. два раздела и оба начинаются с сабель. В первом 90 сабель «большого наряда». Во втором (росхожее оружие) указаны 9 сабель и 5278 сабельных полос, из которых 3804 были немецкими, 1342 русскими и 132 литовскими. Для полков Иноземного строя предназначались шпаги, которых было 13540 (12424 немецких и 1116 русского дела). (Ларченко М.Н. Перечневая роспись оружейной казны царя Алексея Михайловича 1647 г. // Археографический ежегодник за 1971 г. М.: «Наука», 1972. С. 173, 176-177.)

[alba]

...Он критикует Разина, который на мой взгляд совершенно прав - стрельба из гуляй-города способствует формированию линейной тактики, тк бойниц в щитах явно меньше, чем стрелков. Они должны выстраиваться и стрелять поочередно, потом отходить.

Это и есть колонна. Линейная тактика - широкое неглубокое построение по фронту для одновременного выстрела как можно большего числа людей.