Гугенотские войны 1562-1598 Опции

[morentz]

Битва при Иври (La bataille d'Ivry) 14 марта 1590. Описание с отдельными добавлениями сделано по многотомному труду полковника Арди де Перини - Colonel Hardy de Périni. «Batailles françaises» (de Francois II á Louis XIII 1562-1620) -1894-1906.
**************************************************
(Несмотря на то, что осада Парижа Генриху не удалась, и ему пришлось отступить, ситуация была не столь плачевной в 1590 году, как перед битвой при Арке в 1589. Нормандия признала его, и города один за другим открывали ворота королю, признавая его власть. Он пишет своей любовнице Коризанде «Господь продолжает осыпать меня своими милостями…. Я взял Лизьё, стреляя из пушек только забавы ради. Скажу Вам, что Господь настолько милостив ко мне, что в армии почти нет болезней и сам я никогда не был так здоров и не любил Вас так, как сейчас». Тем временем, герцог Майеннский (Шарль Лотарингский, герцог Майеннский - Charles de Lorraine, duc de Mayenne), взяв город Мелан, двинулся навстречу королю, решающее сражение произойдет у Иври.
Узнав о движении неприятеля, Генрих тотчас оставил Нормандию и двинулся к Сене на помощь Мелану, но опоздал и осадил город Дрё, у которого в свое время гугеноты были наголову разбиты и где пал их вождь Конде, предшественник Колиньи. Майенн выступил к Дрё, чтобы атаковать короля.
Генрих немедленно снял осаду, не желая попасть между двух огней. Король на сей раз решил сам выбрать поле битвы и навязать сражение врагу на своих условиях.
Появилось войско Майенна, который считал, что враг отступает от Дрё в беспорядке. А.Е.)
*****************************************************
Королевская армия: 8000 пехоты, 3000 кавалерии, 6 пушек. Армия герцога де Майенна: 13 000 пехоты, 4000 кавалерии и 5 пушек.
Маршал де Бирон командовал правым крылом, состоящим из (справа налево А.Е.) : 300 рейтаров графа Тьерри де Шомбера (это на французский манер, а вообще он Теодор фон Шомберг – А.Е.); батальона швейцарских пикинеров Клари, на фланге у Клари находился французский пехотный полк господина де Термá, далее - эскадрон из 250 жандармов Бирона (личный эскадрон маршала де Бирона А.Е.); швейцарский батальон полковника Бальтазара; пехотный французский полк господина Де Сен Жан.
Король командовал центром: его личный эскадрон в 600, коней построенных в 6 рядов; с правого фланга от него – пехотный полк Французской гвардии (Garde Francaise); слева от Королевского эскадрона стоял швейцарский "гризонский" (или иначе граубюнденский, что одно и тоже А.Е.) батальон Галатти. Королевский эскадрон поддерживали сзади- 2 роты конных аркебузиров де Рони, а спереди он был прикрыт эскадроном из 200 «кирас» (т.е. тяжелой кавалерии, жандармы или лансьеры А.Е.) барона Шарля де Бирона (сына маршала де Бирона А.Е.), «марешаля де канн» армии. Задачей этого эскадрона было обеспечение фланга Королевского эскадрона.
Левое крыло – герцог де Монпансье: эскадрон из 200 жандармов маршала д’Омона, перемешанный с 200 нормандскими дворянами, батальон немецких пикинеров полковника Ленти, 2 французских пехотных полка де Бриньо и д’Аржантона.
Впереди обоих флангов расположились пикинеры и пешие аркебузиры “les enfants perdus” под командованием господ де Сен Дени, де Виньоля и де Парабера. Из них было образовано 2 батальона, по одному перед каждым флангом армии.
****************************************************
(Буквально “les enfants perdus” – это «потерянные дети». В данном случае забияки или сорви-головы, то есть самые отчаянные бойцы. Кто на пари, кто просто из-за желания прослыть самым безбашенным, кто по глупости и молодости лет, составляли такие отряды. Они обычно завязывали перестрелки и поединки с такими же “les enfants predus” из армии врага, осыпая друг друга отборной бранью для затравки. Пережиток средневековья, не имевший уже давно того прежнего смысла – демонстрации рыцарской доблести и поднятия боевого духа своих войск, но важный компонент для боя в передовой линии в более поздние времена. А.Е.)
****************************************************
Командовал артиллерией Филибер де ля Гиш. Он расположил на возвышенности 6 пушек, обслуживаемых ротой канониров и 2 отрядами пионеров, называемых также «вастадурами». Справа от артиллерии перед «кирасирским» (жандармским А.Е.) эскадроном барона Шарля де Бирона – 400 шевалежеров (легкая кавалерия, всадники не носили полного доспеха, ограничиваясь в основном нагрудником. Тяжелая кавалерия, жандармы и лансьеры, состояла из дворян. А.Е.) образовывали 2 эскадрона- полковника графа д’Овернь и главного «метр де кана легкой кавалерии» барона де Живри.
В то время как королевская армия занимала это расположение, притом, что левая оконечность боевой линии слегка загибалась, как и правая, три лагерных маршала армии герцога де Майенна (Жан де Со, виконт де Таванн, барон де Рон) развернули армию в форме полумесяца на склоне плато Эпье.
Де Рон развернул эскадроны, де Таванн и де Рон развернули батальоны пехоты.
Герцог де Немур (правый фланг А.Е.) выстроился напротив Монпансье. Он имел в первой линии- 600 «старых шеволежеров» французских, итальянских и албанских (страдиотов А.Е.) на флангах у них было 2 эскадрона конных аркебузиров и 1 батальон “les enfants predus” пикинеров и аркебузиров. Во второй линии – 6 корнетов (эскадронов) (В XV-XVII вв. «корнет» это кавалерийский значок или штандарт, то есть отряд. А.Е.) рейтаров принца Отона Брауншвейгского, 1 батальон ландскнехтов и 2 полка французской пехоты господ де Понсенака и Дизимьё.
Центр – швейцарский батальон Пфейфера, фланкируемый французским пехотным полком Шательера и масса 1800 «les grands chevaux” (больших лошадей, то есть тяжелой кавалерии А.Е.), разделенных на 4 эскадрона, которых Майенн хотел противопоставить эскадронам Короля (личному эскадрону Генриха Четвертого А.Е.). Эта кавалерия «les grands chevaux” была выстроена справа налево: пикардийская тяжелая кавалерия, 1000 валлонских лансьеров под красным знаменем графа Филиппа д’Эгмона, 250 дворян «Белого» корнета (личного эскадрона А.Е.) герцога де Майенна, а перед ними 400 испанских «карабенов» (конных аркебузиров А.Е.).
Левый фланг – герцог Омальский – 3 корнета фламандских лансьеров, швейцарский батальон полковника Беральдингена и 3 французских или лотарингских пехотных полка (Трамблекура, Тениссé и Ла Шатеньрэ) и 400 рейтаров под командованием Бассомпьера. Артиллерия 2 пушки и 3 кулеврины были весьма дурно расположены в низине между рейтарами и фламандцами.
Майенн хотел воспользоваться численным превосходством чтобы, обойти правый фланг королевской армии и отрезать ей путь к отступлению. Однако де Таванн, чье зрение было слабым, настолько скучил лигистские эскадроны, что им было невозможно караколировать, чтобы проезжать через интервалы боевой линии назад, для перестроения и перезаряжания пистолетов после атаки.
Король после того, как он внимательно осмотрел неприятельскую позицию, нашел расположение своей армии неблагоприятным и приказал совершить перемену фронта на своем левом фланге и сдвинулся вправо, чтобы приблизиться на 150 шагов к левому неприятельскому флангу и встать спиной к ветру и солнцу. При этом движении правое крыло (Бирона) оказалось несколько позади центра, и король рекомендовал маршалу Бирону сохранять свои войска сосредоточенными, как Франсуа де Гиз поступил при Дрё (во время этой битвы в 1562 г. Бирон сражался на стороне католиков А.Е.), образовав из войск Бирона резерв, чтобы решить исход битвы в нужный момент.
Сев на своего крупного гнедого коня, вооружившись и одевшись в доспехи, он проехал согласно со своим обычаем перед фронтом войск, чтобы воодушевить каждого. « Их больше!», сказал ему один из рейтаров, король ответил : «Тем лучше! Чем больше врагов, тем больше славы. К тому же разбитая кавалерия позволит нам «сыграть» с их пехотой».
Что больше всего заботило короля, это сбор эскадронов после атаки. Он указал своим капитанам на три грушевых дерева, которые были ориентиром за правым флангом врага- «Мои соратники! Там мы и должны будем соединиться! И я буду тоже там, и, если вы потеряете из виду свои знамена, собирайтесь у моего белого султана»
*****************************************************
(Классическая версия этого знаменательного эпизода несколько иная. «Генрих промчался перед фронтом своей армии и произнес слова, вошедшие во все книги и учебники истории –«Друзья мои! Бог за нас, там наш враг, здесь ваш король. Если вы в пылу сражения потеряете из виду ваши знамена, следуйте за моим белым султаном, он всегда поведет вас по дороге чести и победы!» («Ralliez-vous à mon panache blanc, vous le trouverez toujours au chemin de l'honneur et de la victoire " А.Е.)
*****************************************************
Было около полудня. Когда господин де ла Гиш открыл огонь из пушек. Он сделал 9 залпов до того, как лигистская артиллерия начала ответный огонь.
Герцог де Немур, досаждаемый огнем пушек короля, бросил 6 корнетов Брауншвейга против королевской батареи; Овернь и Живри устремились навстречу рейтарам Брауншвейга, «Но в 30 шагах эти рейтары. Которые почти все были лютеранами, быстро развернулись, не желая сражаться (с гугенотами А.Е.), и разрядили свои пистолеты в воздух» (Сюлли).
Отступающие рейтары не могли пройти через слишком тесные интервалы в боевой линии и бросились в ряды в швейцарцев и затем в ряды ландскнехтов, которые направили на них свои пики. И затем, приведя в полный беспорядок правое крыло Майенна, они исчезли с поля сражения.
Лигистские шевалежеры, ведомые де Роном, атаковали более смело, но маршал д’Омон и барон Шарль де Бирон взяли их во фланг и принудили их повернуть назад. Тогда граф д’Эгмонд, дав сигнал своим валлонским жандармам, яростно атаковал 2 эcкадрона графа д’Овернь и барона де Живри, которые не смогли сопротивляться ярости пик валлонов и натиску больших лошадей и бежали, бросив пушки. « Бравируя, валлоны толкали пушки крупами своих «дестриеров» (порода крупных кавалерийских лошадей А.Е.), топча «вастадуров» и канониров» (д’Авила).
Эскадрон короля выдвинулся, чтобы отбить артиллерию. Завязался яростный бой «Оба войска продолжали драться врукопашную в течение 15 минут, старясь бить друг друга как можно сильнее. Поскольку никто не хотел уступать и потому что эскадроны слишком тесно сцепились между собой. Наконец валлоны взяли верх, и почти весь левый фланг королевского эскадрона обратился в бегство» (Сюлли)
«Белый» королевский штандарт, несомый молодым графом Родосским, еще развевался над правым крылом королевского эскадрона, и король, окруженный своими верными наваррцами, сражался, как простой жандарм, со шпагой в руке, когда эскадрон Майенна бросился в атаку, имея на своем левом крыле 400 испанских «карабенов». Эти испанцы сделали в 25 шагах ужасный залп; граф Родосский, Шомберг и еще 100 других (дворян А.Е.) пали. Однако король остался невредим. Настало время бросить в бой резерв.
*************************************************
(Здесь также имеется рассказ об интересном моменте, о котором стоит сказать отдельно. Лигисты с ликованием кричат, что проклятый еретик взят в плен или убит. Действительно, Генрих в который раз уже оказывается в смертельной опасности, но его спасает Шарль де Рамбур (Charles de Rambures), ставший впоследствии близким другом короля. Генрих кричит своим дрогнувшим солдатам «Повернитесь! Если вы не хотите сражаться, то посмотрите, как я умираю!» (« Tournez visage, afin que si vous ne voulez combattre, vous me voyez du moins mourir ! » А.Е.)
***************************************************
Маршал де Бирон успешно собрал позади своего полка жандармерии 300 всадников, приведенных из Пикардии господином д’Юмьером (возможно, что д’Юмьер подошел уже во время сражения А.Е.), 200 конных пуатевенцев (из Пуату А.Е.), предводимых Ла Тремуйлем, Плесси-Морнэ и Муи, а также всех беглецов, кто подтянулся от левого фланга и от центра. Маршал де Бирон сформировал большой эскадрон, который бросил против фланга атакующих лигистов. Удар был решающий. Длинные пики валлонских жандармов были сломаны в предыдущих схватках, а «карабены» не успели перезарядить свое оружие. И те и другие имели только шпаги против пистолетов 1500 кавалеристов Бирона.
Д’ Эгмонд был убит выстрелом из пистолета в упор, это стало сигналом к бегству. Валлоны и «карабены» повернули назад и смяли эскадрон Майенна. Сам герцог последовал за бегущими, бросив свой «Белый» корнет (эскадрон А.Е.).
Король бросился преследовать врага во всю прыть своего гнедого коня, но поскольку за ним последовало только 13 дворян, он остановился под тремя грушами, куда королевские кавалеристы собирались со всех сторон, к белому королевскому султану ( в этом месте, где были эти грушевые деревья, в 1804 году установлена памятная стела А.Е.) Когда их собралось достаточно много, он перестроил свой эскадрон, чтобы напасть на три фламандских корнета левого крыла лигистов, которые еще не вступали в бой. Фламандцы мужественно встретили атаку, и Клермон д’Антраг был убит рядом с королем. Тем не менее 3 корнета фламандцев бежали, как и другие, к мосту Иври через реку Эр.
К часу дня на поле боя не оставалось ни одного лигистского кавалериста, который не был бы убит, ранен или взят в плен. Пехота Майенна была еще цела; три батальона швейцарских пикинеров стояли на своих местах в боевой линии и французские аркебузиры выстроились от них по флангам с тлеющими фитилями. Пылкие наваррцы хотели атаковать их или предоставить эту честь пехоте правого крыла, которая еще не сражалась. Маршал де Бирон воспротивился этому и, чтобы ничего не оставлять на долю случая, приказал выставить артиллерию против швейцарцев. Когда пушки выстроились в батарею, король велел сказать швейцарцам, чтобы они сдались. Их капитаны тотчас же сдали свои 24 ротные знамени. Французские полки Лиги были включены в условия капитуляции. Однако ландскнехты были переданы швейцарцам короля и были вырезаны без пощады в память об их предательстве при Арке. У Майенна не осталось больше пехоты.
Было 2 часа дня, и лошади отдохнули во время этих переговоров о капитуляции пехоты. Король сделал распоряжения для активного преследования лигистской кавалерии. Он приказал маршалу де Бирону следовать с пехотой в колоннах, а сам перестроил свои 7 эскадронов в боевой порядок и двинулся развернутым фронтом к Иври. По пути он взял большое число пленных, которые сдавались победителю.
Рони рассказывал, что « Раненный в руку и в локоть двумя ударами шпаги, в икру ударом пики, в бедро выстрелом из пистолета, с лицом, запачканным кровью и грязью, он тащился через поле битвы на куцей лошаденке, которую один из “les enfants perdus” согласился ему продать за 50 экю (бешеные деньги на самом деле А.Е.), он увидел, как к нему приближается 7 знатных сеньеров Лиги, которые вместо того, чтобы оказать ему дурной прием, объявили себя его пленниками. Один из них, господин де Сигонь, который нес белый штандарт, усеянный черными лотарингскими крестами (штандарт личного эскадрона Майенна А.Е.), вручил его Рони». Рони привел 4 пленников к королю, а трое не согласились следовать за ним и сбежали. И это были герцог де Немур, шевалье д’Омаль (сын герцога Омальского А.Е.) и месье де Тремон. Рони передал белый штандарт главному пажу короля. Далее Рони продолжает: «Господин д ‘Андло захотел забрать штандарт у пажа и по поводу этого трофея, столь оригинально захваченного, произошла долгая перебранка, которую король едва смог прекратить».
Много беглецов утонуло в реке Эр, полноводной от дождей. Тогда как рейтары Брауншвейга забаррикадировали ворота Иври и сломали мосты.
Отставив Бирона с приказом выбить рейтаров и восстановить переправу, король поднялся вверх по Эр до брода Анэ. На левом берегу Эра он узнал, что лигисты выбрали две различных дороги: Немур двинулся к Шартру, а Майенн к Манту. Король двинулся преследовать Майенна и послал легкую кавалерию на дорогу в Шартр. Когда в 9 часов вечера король остановился на отдых в замке своего верного Рони возле Манта, Майенн перешел Сену по мосту в Манте и находился в безопасности на правом берегу.
*****************************************************
(Победа была полной. Бегущие сотнями тонули, пытаясь переправиться через реку Эр, переправившиеся бежали без оглядки. Из всей армии едва 4000 укрылись в Шартре и Мане. Потеря убитыми у лигистов достигла 3000 и 3000 было взято в плен, потеряны были все пушки и 40 знамен. Армия короля потеряла всего около 500 убитыми.
Тем не менее, несмотря на победу при Иври, Париж вновь не удалось взять. Генрих войдет в него только в 1594 г. Однако, можно сказать, что Лига уже не достигнет после Иври прежнего могущества и, если бы не испанская армия Александра Фарнезе и не неприязнь к Генриху парижан, то все могло бы закончится и раньше. Как бы то ни было, легендарная храбрость короля, проявленная в который раз им на поле боя привлекла к нему сердца многих колеблющихся из католического стана и родилась знаменитая песня «Да здравствует Генрих Четвертый!».А.Е.)
На мой взгляд лучшее исполнение этой песни, близкое к аутентичному
http://www.youtube.com/watch?v=4h5M78YVN8M...cTGAwA&index=35

1-Король перед сражением произносит свою историческую фразу "Следуйте за моим белым султаном!" Более вероятно, что он обратился к капитанам кавалерии своего "эскадрона", имея в виду сбор после атаки за линией врага для перестроения. Также вероятно, что говорил он о "белом корнете" - штандарте своего "эскадрона" Как бы то ни было, что то такое он сказал, вошло в историю, потому что дало эффект.

2-иллюстрация из английской книги на тот же сюжет - "Не теряйте из виду мой белый султан!" Причем Генрих изображен в шляпе

3-Король едет вдоль рядов армии перед сражением, судя по знаменам это полк Garde francaise . Жоб

4-Опять же из английской книги об истории религиозных войн. Генрих демонстрирует войску белый султан на шляпе, опять-таки, указывая всем путь к атаке. В действительности он возглавил кавалерию в этой атаке и вел своих жандармов и другие эскадроны, а на картинке пехота.

5-Современная иллюстрация битвы при Иври. Тут, видимо, изображена атака валлонов графа Филиппа д'Эгмона судя по красным шарфам кавалеристов и знаменам обороняющейся пехоты. Но с другой стороны, валлоны атаковали кавалерию.

6-Немецкая гравюра 16 века. События изображены все сразу, как было принято в то время. Подписи там показывают, кто где находился и что происходит. Тут одновременно изображен как лагерь Генриха, причем откуда то появились укрепления у орудий. Атака валлонов, смерть д'Эгмонда, он внизу падает с коня и подписано, кто это такой. тут же атаки центра лигистами и тут же их бегство через реку Эр. Причем тут изображен мост целым, а он был разрушен ими, чтобы помешать преследованию.

7- Маршал Бирон

8-9 Лансьеры герцога Алансона в Антверпене 17 января 1583


10-Милый городок Иври в наше время. Поле битвы поросло лесом, во время битвы местность была более открытая. Однако видны холмы, где было выстроено войско короля и лигистов. Стен конечно уже нет давно, а в 1590 городок был окружен укреплениями какими то, потому что после битвы там забаррикадировались рейтары. Хотя, впрочем, может и не было стен, а баррикадами загородили единственную улицу. ведущую к мосту

11-Грушевых деревьев,под которыми король остановил коня и собирал кавалерию после решающей атаки нет, на месте деревьев в 1804 году при Наполеоне Первом поставили эту стелу. Во всяком случае за белым султаном короля все последовали именно до этого места уже в тылу врага, чем и была достигнута полная победа.


Сообщение отредактировал Kirill - 23.7.2015, 19:36

[morentz]

Бой при Омале (La bataille de Aumale) 5 февраля 1592 и снятие осады Руана
По Сюлли и Перини
******************************************************************
Разумеется, легендарная храбрость Генриха IV всем известна, но в бою при Омале он перешел все границы здравого смысла и проявил безрассудство, чуть не стоившее королю жизни. После перестрелки с испанскими кавалеристскими корнетами у Фоллевилля, Генрих занял позицию с его «корпусом кавалерии» (corps de cavalerie) у Соммерё (Sommereux) неподалеку от Грандвильера на дороге из Амьена в Руан. Король на границе Пикардии наблюдал за испано-лигистской армией, собираясь при первом удобном случае воспользоваться колебаниями неприятеля и, рассчитывая на неизбежные разногласия среди их генералов (Генрих надеялся на трения между лигистами и испанцами, что происходило с завидной регулярностью в силу взаимного недоверия А.Е.). Имея возможность наблюдать за большой территорией, он мог прикрыть осаду Руана и попытаться помешать движению Александра Фарнезе в сторону Руана и не дать ему соединиться с де Майенном, проводящим бессмысленные маневры близ Соммы.
3го февраля барон де Живри, отправив к королю несколько лучших всадников, известил, что вся испанская армия вышла на равнину в боевом порядке, и двигается справа от него (от барона де Живри А.Е.), видимо, чтобы заставить короля отступить и снять осаду Руана. Король хотел лучше понять замыслы врага. Он сказал «Их слишком много, а мир так невелик», имея в виду, что враг не сможет пропасть из виду и появиться неожиданно, но все произошло совсем не так, как предполагал король. Генрих послал основную массу кавалерии в Нёфшатель (Neufchatel), но оставил при себе 400 жандармов и 500 конных аркебузиров. Кавалерия должна была постоянно находится поблизости от неприятеля, кружить вокруг него и беспокоить мелкими нападениями. Вместе с этими 900 кавалеристами король двинулся в сторону городка Омаль. Поднимаясь по склону, они приближались к городку, но пока не было видно никаких признаков присутствия неприятеля. Вдруг король и его отряд увидели перед собой всю неприятельскую армию так близко, что слышались отчетливо барабаны пехоты и сигналы труб и рожков кавалерии. До сего момента склон закрывал вид на долину у Омаля, и армия герцога Пармского возникла перед королевским отрядом совершенно неожиданно.
«Это была армия приблизительно в 17-18 000 пехоты и 7-8000 кавалерии, марширующая в четком строю, готовая к бою и способная развернуться в боевой порядок за считанные минуты. Жандармы, множество батальонов, артиллерия в запряжках по флангам. Вся армия, как стенами, была окружена вереницами фургонов с припасами, двигающимися вместе с армией. Такая организация походного движения делала все попытки приблизиться и пытаться атаковать какие то отдельные отряды совершенно невозможными» (Сюлли) Отдельно от основной массы войск, прикрывая фланги, скакали отряды легкой кавалерии, «карабены».
Герцог Шарль де Гиз командовал авангардом (Charles de Lorraine, 4й Duke de Guise. Это был сын убитого в 1588 Генриха де Гиза. Просидев три года в заключении в Туре, он бежал в 1591 и примкнул к Лиге. Однако впоследствии, в 1594, младший де Гиз вместе с большинством дворянства и народа признал Генриха королем. Король пожаловал Гизу миллион ливров и сделал его губернатором Прованса. В 1595 Гиз отнял у герцога Эпернона и Лиги Марсель. Позже стал адмиралом и в 1622 во время осады Ла Рошели нанес поражение англо-гугенотскому флоту в битве у острова Ре. А.Е.). Фарнезе, Майенн и принц Монте-Марчиано командовали центральной частью армии, граф де Шалиньи, генерал герцога Лотарингского, командовал арьергардом, Бассомпьер – швейцарцами и ля Мотт, артиллерией.
Король был слишком все еще увлечен желанием сражаться, и, не смущаясь тем, что с ним было не более 100 жандармов (в оригинале cuirasses А.Е.), отослал остальных к левому берегу речки Бресль (La Bresle) по ту сторону моста у городка Омаль. «300 жандармов (hommes d’armes) его эскадрона встали у Омаля со стороны холмов, готовые прийти на помощь королю, если она потребуется. 500 аркебузиров Левардена (того самого Левардена, что при Кутра во главе «албанцев» сражался против Наваррца. А.Е.) спешились и залегли в канавах и укрылись среди изгородей на левом берегу Бресли у въезда в Омаль, чтобы препятствовать неприятелю продвинуться в этом направлении. Что касается самого короля, то он со 100 «кирасирами» остался против всей испанской армии, как бы бросая ей вызов» (Сюлли)
На замечание присутствующих, что такими действиями король подвергает себя риску верной смерти, «Это речи трусов»,- резко ответил король. «Я не так глуп как кажется и дорожу своей шкурой не меньше других. Но уж коль скоро я тут, я не могу просто так отступить». (Сюлли) Далее Сюлли пишет «Герцог Пармский мог предполагать, что горсть кавалерии, которую он видит, не более, чем приманка, и что основные силы короля где-то неподалеку и, возможно, даже превосходят его собственные. Он не покинул свое место в середине армии, где он находился , расположившись в открытых носилках, без оружия (то есть не будучи снаряжен для боя в доспехи и т.д. А.Е.) и сапог. В то время, как он колебался отдать приказ, его солдаты злились, наблюдая, как сотня оскорбляет и насмехается над 30 000».
Когда шевалежеры (карабены) сообщили герцогу, что тут находится не более 100 кавалеристов, тогда он полагал, что может без особо риска отбросить их и выслал вперед конницу в долину Омаля, но испанцы не могли заметить аркебузиров Левардена, которые находились в канавах и были ниже их линии обзора. Однако, опасаясь, что враг имеет более выгодное расположение на холмах, испанцы пытались подняться несколько выше, чтобы не атаковать снизу вверх. Чтобы смутить врага, король со шпагой в руке помчался со своим отрядом, крича во весь голос «В атаку! В Атаку!», надеясь, что неприятель сочтет, что имеет дело только с авангардом, за которым следуют крупные силы. Неприятель повернул было назад, но когда испанцы увидели, что за королем следует только 50 -60 вооруженных пистолетами всадников (pistolades А.Е.), они вернулись с большей решимостью.
«Вражеские эскадроны, поощряемые нашей малой численностью, бросились вперед. Они смешались с нами и начали теснить. Возникло множество неравных схваток, где пошли в ход «мечи». И нас опрокинули, поскольку тут было даже не 100 (отряд жандармов первоначально бывший с королем состоял из 100 кавалеристов, где во время этого боя были остальные 50, сказать трудно. А.Е.), а только 50 против множества врагов. Король, видя, что помощь не подходит, начал отступление, руководя нашим маленьким отрядом хладнокровно и умело. Нам нужно было достичь моста через Бресле, а он был довольно далеко. Мы переехали мост в хорошем порядке, без паники и твердо встали на правом берегу с намерением тут обороняться. Я был одним из этих кавалеристов. В этот момент король и получил рану от пули, выпущенной из аркебузы, в область почек. Эта рана могла бы быть смертельна по причине отсутствия лат, которые король не надел. Но по счастью, пуля ударила в луку седла и, пробив ее, попала в короля уже ослабев". (Сюлли)
Эта рана не помешала королю вести свой отряд по склону, и он с успехом отстоял мост со своими 300 «кирасирами», чем вынудил герцога Пармского отказаться от преследования, и его кавалеристы повернули назад, наткнувшись на аркебузиров Левардена, открывших огонь из своего укрытия. После этого король отправился со своим отрядом в Нёфшатель, где после долгих уговоров согласился после того как перевязали его рану, лечь в постель. Дюплесси-Морни, посланный к Елизавете Английской просить прислать пехоту, передал слова королевы о короле, после того как в Англии узнали подробности боя при Омале «Он (Генрих) в течение 20 лет как поистине «великий капитан» с успехом идет по пути Александра и уже равен Цезарю». (Сюлли) Не дожидаясь, пока эта незначительная рана полностью заживет, Генрих скоро снова был в седле.
*************************************************************
Бой при Омале повлиял на планы герцога Пармского. Он решил прежде всего двинуться на Нёфшатель, где находился король и часть его войск. При приближении испано-лигистской армии, чтобы не попасть в осаду, войска покинули город 16 февраля под выстрелами испанских батарей, установленных уже для осады, едва успев опередить врага, приближающегося в боевом порядке. Французы отступили в Дьепп.
Неудача ждала Генриха и под Руаном. Осада этого главного города Нормандии, не удалась. Город блестяще защищал гарнизон под командованием Андре де Бранка (André de Brancas), он же адмирал Виллар. Он признал Генриха в 1594, а в 1595 был взят в плен испанцами во время взятия Дулена и убит ими. Осаду вело смешанное войско, состоявшее, помимо французских войск Генриха IV, также из голландцев, а также из англичан под командованием Робера Деверё (Robert Devereux). Все эти войска были под главным командованием короля. Тем не менее, хотя были проведены масштабные осадные работы и подведены апроши, а пушки непрерывно обстреливали стены, в которых едва успевали заделывать бреши, город продержался до подхода армии герцога Пармского, что и заставило Генриха снять осаду. Однако эта осада в конечном счете стоила жизни самому герцогу Пармскому. Александр Фарнезе, ставший герцогом Пармским в 1586, прославился грандиозной осадой Антверпена 1584-1585 и победами над голландцами во Фландрии. Он был отозван Филиппом Вторым из Испанских Нидерландов и послан в 1589 на помощь лигистам во Францию. Своевременное прибытие Фарнезе спасло Париж в 1590 и заставило Генриха снять осаду (так называемая «долгая осада»). 20 апреля 1592 под Руаном он был ранен в руку. Эта рана, показавшаяся в начале не очень серьезной, оказалась роковой. Герцог Пармский был вынужден сдать командование войском своему сыну Рануччио (Ranuccio I герцог Пармский и Пьяченский). Фарнезе вернулся во Фландрию и 3 декабря 1592 умер в Аррасе. Филипп Второй лишился одного из лучших, если не лучшего своего полководца. А.Е.
*****************************************************************************
Иллюстрации
1- Генрих IV уже не только король Наварры, но и Франции


2- Александр (Алессандро) Фарнезе, герцог Пармский


3- Бой у Омаля. Офорт из серии Hogenberg


4- Бой у Омаля. Фрагмент. Войско герцога Пармского, причем тут он изображен, едущим верхом, хотя по свидетельству Сюлли он перемещался в носилках


5- Бой у Омаля. Фрагмент. Ранение Генриха. Изображено, как пуля попадает в короля.


6- Бой у Омаля. Офлрт 17го века. Тут вот герцог Пармский изображен на носилках в окружении своих войск. Но почему то аркебузиры Левардена стреляют из канавы в конном строю, хотя они спешились, и кавалерия переходит реку вброд, хотя она перешла ее по мосту.


7- Взятие герцогом Пармским Нёфшателя. Видно, как войска покидают город в то время как к нему приближаются испанцы. Сам герцог Пармский изображен верхом на переднем плане.


8- Снятие осады Руана. На переднем плане французские войска покидают позиции, В глубине испанцы входят в город, выдержавший осаду почти в течение года.


9- Робер Деверё, командующий английским контингентом под Руаном


10-Рануччио Фарнезе, сын Александра, которому он сдал командование после ранения под Руаном


11- Похороны герцога Пармского в Аррасе


Сообщение отредактировал morentz - 9.8.2015, 18:42